Однажды я выбрался в столицу за очередной, новой видеокартой, если не ошибаюсь 450й, на тот момент неплохой, не топ, но поиграть можно. Поездка была вечером, поздней осенью, в пути на редкость оледеневшие тротуары, пронизывающий колючий ветер и холодный мрак. Но тогда я не понимал природу этого мрака, полагал – слишком поздно, а поздно оказалось всегда, мрак раскрывал себя в поездке постепенно, можно сказать даже поэтапно, каждый раз, как бы предлагая себя к рассматриванию, причём откровенно, но ускользая от прямого внимания невидимым образом, при этом проявляясь в различных местах. Пробка тянулась уже некоторое время, а я торопил события, мне не ждалось, за окном автобуса стояла темнота и плывущие точки ртутно-люминисцентного света, призванные не освещать, а подчёркивать темноту. На очередной остановке в автобус вошли стройные девушки, может там лицей, не знаю, симпатичные девушки, обычно я тепло на это реагировал, но нейтрально, не уделяя особо пристального внимания, и я не был напряжён, всё шло как обычно, своим чередом, но что-то меня неведомо вдело, мазнуло тусклым отблеском, как будто что-то увидел, а рассмотреть не смог, так как дико и неожиданно испугался. Но это не тот страх, что возникает при виде гопника в подворотне, это страх оказался гораздо глубже и в нём не было надежды, он был неотвязен и проник в меня словно холод со светом уличных фонарей. Я ещё раз взглянул на их красивые правильной формы лица, подчёркнутые синевато белым отсветом освещения, и тихо поёжился, возникло ощущение, что там нет жизни, да, там кто-то всё правильно нарисовал, но жизни нет, только тот самый холод и пустота, душа моя была объята какой-то безысходностью и слепой тоской, ибо я не увидел того, на что надеялся, или, может, сам придумал. Они были страшны, нет, они, может, даже переговаривались и шутили… короче, я случайно увидел что-то не то, вообще не надо было туда смотреть, а теперь всё, уже не вернуть, как за смертью подсмотрел, не зная того, как она выглядит изнутри себя самой, а теперь уже не отвяжешься и не забудешь.
Да, что ж я делаю – всё пошло под откос, я уже в их сторону не смотрел, не надо мне этого, уже умылся, дело даже не в них, дело во мне, не надо мне такого ужаса и таких открытий, но кто же знал, что настоящие открытия впереди, а это только начало. Так или иначе, благополучно доехали, но теперь я уже был не в своей тарелке, а тьма и холод заметно усилились, нарастили позиции, и к ним теперь прибавился лёд, точнее, сквозной ухабистый гололёдище, по которому я поскакал, одержимый очередной бессмысленной целью. Вдело меня настолько крепко что я не почувствовал этого льда под ногами, лёд освещал яростный призрачный свет, в котором, как я убедился, отсутствовали даже признаки тени, свет сам понёс меня по этому скользкому неровному льду словно тень.
И нёс меня явно не ветер, причём по нарастающей, вместе со мной в скачку включился и мозг, вошёл галопом, теперь я отдалённо понимал, как люди сходят с ума, как с неведомой силой им круто срывает крышу, и они всё разрушая на своём пути оказываются либо туго спеленутыми в психиатрической клинике, либо, что более вероятно – в безымянной могиле. В этом исступлении не было ни капли раздражения либо злости, скачка продолжалась сама по себе, (но тот ли свет освещал мне дорогу?), до слишком уж нереальных состояний удалось добраться столь кратко, никто мне путь не пересекал, и до искомой цели ноги донесли меня быстро, несмотря на красные светофоры и ледяной тротуар. В таком состоянии падение невозможно, хорошо, что по капоту машины постучать ножками не пришлось. Так или иначе, я отбил заказ и стал ждать карточку, началось само ожидание, непонятки и какие-то мутные обстоятельства которые мешали мне мой заказ получить, уже подумал – они что, надо мной издеваются? (а, да, самое время), но последнее осознавалось с трудом, хотя и было липнущим к ситуации фоном, тем более, время работы заканчивалось, прибыл скорее, ближе к закрытию, чем опоздал. Унял в себе всё, что мог, до состояния медленно ворочающийся внутри тины, но подобная была и снаружи, время тянулось, возможно его тянули искусственно, но внешне всё было аккуратно, даже можно сказать – покрыто лачком, вот этот лачок и бесил. Резина волынилась и слегка оттянулась выше прилично ожидаемой, но затем внутри механизма конторы словно что-то лопнуло и карточка (вдруг!) неожиданно быстро нашлась, здесь икнул второй раз за вечер. Забегая вперёд, скажу, что она там была в единственном экземпляре – не гонится, но работает до сих пор. Путь обратно был не на много легче, но намного темней, теперь я боялся стукнуться вместе с коробкой о камень, прокатившись по лунным льдам, темней было реально, и я так и не понял, в чём дело, что за такие особенности восприятия и ночные метаморфозы. Прежний темп взять уже не смог, хотя лошадь буквально изошла пеной, ветер теперь дул в лицо, пот покрывал спину, а по бокам холод и пощипывание, тротур-слалом, длинный закрученный саундтрек, кто б такое на музыку положил, псходелический клип. Наконец волнистая наледь закончилась, началась просто наледь с выбоинами, после светофора за мной увязался какой-то спешащий тип, ну не за мной же он гнался, чтобы ухватить, он был выше меня и держался стойко, ровно держал темп по льдам, пока на очередном повороте я не увидел (крайне боковым зрением) его подлетающие вверх (где-то на уровне моей головы, но сзади и сбоку) ноги, (ноги в туфлях, модельные такие ботиночки), последовал глухой стук, без хруста. Больше он не бежал, (и скоро поднялся ли?), я же продолжил свой слалом. Предпоследний автобус, конь во мне хрипло дышал и уже не давился пеной, но всё равно это всё похуже, чем девственность потерять, в это вечер слишком многое пошло не так, и он запомнился мне надолго. Что меня спасло? Ангел хранитель и природная осторожность, одна мелочь накладывалась на другую, и этих мелочей мне было уже не снести. Когда я приехал, меня сильно трясло и очень долго я не мог понять – почему (и за что). Может, не понимаю этого и теперь. Или уже не хочу. Это реальная история и почти всё в ней я оставил как есть.
Да, что ж я делаю – всё пошло под откос, я уже в их сторону не смотрел, не надо мне этого, уже умылся, дело даже не в них, дело во мне, не надо мне такого ужаса и таких открытий, но кто же знал, что настоящие открытия впереди, а это только начало. Так или иначе, благополучно доехали, но теперь я уже был не в своей тарелке, а тьма и холод заметно усилились, нарастили позиции, и к ним теперь прибавился лёд, точнее, сквозной ухабистый гололёдище, по которому я поскакал, одержимый очередной бессмысленной целью. Вдело меня настолько крепко что я не почувствовал этого льда под ногами, лёд освещал яростный призрачный свет, в котором, как я убедился, отсутствовали даже признаки тени, свет сам понёс меня по этому скользкому неровному льду словно тень.
И нёс меня явно не ветер, причём по нарастающей, вместе со мной в скачку включился и мозг, вошёл галопом, теперь я отдалённо понимал, как люди сходят с ума, как с неведомой силой им круто срывает крышу, и они всё разрушая на своём пути оказываются либо туго спеленутыми в психиатрической клинике, либо, что более вероятно – в безымянной могиле. В этом исступлении не было ни капли раздражения либо злости, скачка продолжалась сама по себе, (но тот ли свет освещал мне дорогу?), до слишком уж нереальных состояний удалось добраться столь кратко, никто мне путь не пересекал, и до искомой цели ноги донесли меня быстро, несмотря на красные светофоры и ледяной тротуар. В таком состоянии падение невозможно, хорошо, что по капоту машины постучать ножками не пришлось. Так или иначе, я отбил заказ и стал ждать карточку, началось само ожидание, непонятки и какие-то мутные обстоятельства которые мешали мне мой заказ получить, уже подумал – они что, надо мной издеваются? (а, да, самое время), но последнее осознавалось с трудом, хотя и было липнущим к ситуации фоном, тем более, время работы заканчивалось, прибыл скорее, ближе к закрытию, чем опоздал. Унял в себе всё, что мог, до состояния медленно ворочающийся внутри тины, но подобная была и снаружи, время тянулось, возможно его тянули искусственно, но внешне всё было аккуратно, даже можно сказать – покрыто лачком, вот этот лачок и бесил. Резина волынилась и слегка оттянулась выше прилично ожидаемой, но затем внутри механизма конторы словно что-то лопнуло и карточка (вдруг!) неожиданно быстро нашлась, здесь икнул второй раз за вечер. Забегая вперёд, скажу, что она там была в единственном экземпляре – не гонится, но работает до сих пор. Путь обратно был не на много легче, но намного темней, теперь я боялся стукнуться вместе с коробкой о камень, прокатившись по лунным льдам, темней было реально, и я так и не понял, в чём дело, что за такие особенности восприятия и ночные метаморфозы. Прежний темп взять уже не смог, хотя лошадь буквально изошла пеной, ветер теперь дул в лицо, пот покрывал спину, а по бокам холод и пощипывание, тротур-слалом, длинный закрученный саундтрек, кто б такое на музыку положил, псходелический клип. Наконец волнистая наледь закончилась, началась просто наледь с выбоинами, после светофора за мной увязался какой-то спешащий тип, ну не за мной же он гнался, чтобы ухватить, он был выше меня и держался стойко, ровно держал темп по льдам, пока на очередном повороте я не увидел (крайне боковым зрением) его подлетающие вверх (где-то на уровне моей головы, но сзади и сбоку) ноги, (ноги в туфлях, модельные такие ботиночки), последовал глухой стук, без хруста. Больше он не бежал, (и скоро поднялся ли?), я же продолжил свой слалом. Предпоследний автобус, конь во мне хрипло дышал и уже не давился пеной, но всё равно это всё похуже, чем девственность потерять, в это вечер слишком многое пошло не так, и он запомнился мне надолго. Что меня спасло? Ангел хранитель и природная осторожность, одна мелочь накладывалась на другую, и этих мелочей мне было уже не снести. Когда я приехал, меня сильно трясло и очень долго я не мог понять – почему (и за что). Может, не понимаю этого и теперь. Или уже не хочу. Это реальная история и почти всё в ней я оставил как есть.